Джеральд Даррелл (Gerald Malkolm Durrell)
1925-1995
Можно ли предсказать свое будущее? Он это сделал в возрасте 6 лет. Зооспасатель и человек, опередивший время. Эдакий летний Дед Мороз, соединивший в себе Деда Мазая с Доктором Айболитом, библейского Ноя с современным ученым-практиком, писателя-натуралиста с веселым
рассказчиком.
Он любил животных не за приносимую ими пользу, а просто потому, что они неповторимые творения природы, чему и учил всех через свои книги и фильмы, в которые он вложил всю силу своего таланта.
Ступени роста
А начиналось все в далекой и во многом тогда еще сказочной Индии. Именно там, в городе Джамшедпуре, в семье инженера-строителя Сэмюэля Даррелла и Луизы Флоуренс 7 января 1925 г. родился четвертый ребенок – Джеральд Малкольм. Жизнь их была не самой легкой, так как семья постоянно кочевала, переезжая со стройки на стройку. Уже в двухлетнем возрасте Джеральд «заболел» своего рода «зооманией» и тащил свою няню к рядам зловонных клеток местных зверинцев. Его мать даже утверждала, что первым словом младшего сына было не «мама», а «zoo» («зоопарк» в переводе с английского).
Двухлетний ребенок набивал все коробки и свои карманы разнокалиберной живностью. В возрасте шести лет маленький Джеральд сообщил своей матери, что собирается обзавестись собственным зоопарком и что поселит ее на его территории в специальном коттедже. Так и получилось спустя несколько десятилетий.
В 1928 г. после кончины отца семья сначала переехала в Англию, а еще пять лет спустя – на греческий остров Корфу.
1931 г.
«Ребенок ненормальный, все карманы набиты улитками!»
(Лоуренс Даррелл, старший брат Джеральда Малкольма)
Среди первых его домашних учителей было мало настоящих педагогов, за исключением натуралиста Теодора Стефанидеса (1896–1983). Именно от него Даррелл получил первые знания по зоологии и впоследствии посвятил ему книгу «Натуралист-любитель». А в 1983 г. Джерсийский трест учредил специальный фонд памяти доктора Т.Стефанидеса.
1935 г.
«Ребенок дефективный, таскает скорпионов в спичечных коробках!»
(Лоуренс Даррелл)
Безоблачная жизнь среди оливковых рощ и виноградников Корфу закончилась в 1939 г. с началом Второй мировой войны. Вернувшись на берега туманного Альбиона, четырнадцатилетний Джерри начал подрабатывать в маленьком зоомагазинчике в Лондоне.
1939 г.
«Мальчишка сошел с ума – нанялся в зоомагазин!»
(Лоуренс Даррелл)
Но началом карьеры стал зоопарк Уипснейд в Бедфордшире, открытый в 1931 г. Лондонским Зоологическим обществом как филиал Лондонского зоопарка, известного, кстати, всему миру своими работами по спасению оленя
Давида. Даррелл устроился сюда на работу сразу после войны – простым помощником служителя, или, как он сам говорил, «мальчиком на позверюшках» (о работе научным сотрудником человеку, не имевшему высшего образования, нельзя было и мечтать).
1945 г.
«Малый совсем свихнулся – хочет служить в зоопарке!»
(Лоуренс Даррелл)
Здесь Джеральд получил первую профессиональную подготовку и начал собирать «досье» об исчезающих и редких видах. То было лет за двадцать до появления Международной Красной книги. Даррелл мечтал заработать ловлей животных для зоопарков, чтобы потом создать свой собственный зоосад или парк. В 1947 г., в возрасте 22 лет (кстати, а вы что делали в этом возрасте? Уже ничего или еще ничего? А время идет...), он организует две экспедиции – в Камерун и Гайану.
1952 г.
«Человек спятил с ума – лазит по джунглям, кишащим змеями!»
(Лоуренс Даррелл)
Но прибыли экспедиции не принесли, и в начале 50-х гг. Даррелл оказался
безработным. Ни один зоопарк Австралии, США и Канады, куда он обращался с просьбами, не смог предложить ему работы. Всего лишь временное пристанище (жилье и питание) без всякого жалованья он нашел в зверинце на ярмарке курортного города Маргейт.
Родственники стали проявлять беспокойство о его будущем и на семейный совет вызвали старшего брата Лоуренса (Ларри). Лоуренс Даррелл, родившийся в 1912 г., – писатель и дипломат, известный теоретик и представитель модернизма в английской литературе 50–70-х гг. Его-то и осенила мысль, что и младшему брату не мешает взяться за перо, тем более что англичане буквально помешаны на рассказах о животных. Джеральда это не особо обрадовало, так как у него были сложности с синтаксисом и орфографией.
Как это нередко бывает, помог случай. Услышав однажды по радио совершенно безграмотный с точки зрения биолога рассказ о чьем-то путешествии в Западную Африку, где он сам бывал, Даррелл не выдержал. Сел и напечатал на машинке двумя пальцами первый свой рассказ: «Охота на волосатую лягушку». И тут произошло чудо. Из редакции «би-би-си» сообщили, что рассказ его имел успех. Джеральда даже пригласили самого выступить по радио. Гонорар заставил его засесть за создание новых рассказов. Поглощение большого количества чая и сигарет и громкие проклятия – со всем этим столкнулись родственники Джеральда, когда тот ночами напролет творил, запираясь в маленькой комнатушке.
Первая книга – «Перегруженный ковчег» (1952) – была посвящена путешествию в Камерун и вызвала восторженные отклики, как читателей, так и критиков. Автора заметили крупные издатели, а гонорар от книг (включая «Три билета до Эдвенчер», 1953) позволил организовать в 1954 г. экспедицию в Южную Америку. Однако в Парагвае разразился военный переворот, и почти всю живую коллекцию, собранную с огромным трудом, пришлось бросить, унося ноги от хунты (к власти тогда пришел генерал Альфредо Стресснер, ставший диктатором на долгие 35 лет). Свои впечатления об этой поездке Даррелл описал в следующей книге – «Под пологом пьяного леса» (1955).
Тогда же он по приглашению брата Ларри отдыхал на Кипре и в Греции. Знакомые места вызвали массу детских воспоминаний – так появилась греческая» трилогия: «Моя семья и звери» (1955), «Птицы, звери и родственники» (1969) и «Сад богов» (1978). Невероятный успех «Моей семьи» (только в Великобритании она переиздавалась более 30 раз и свыше
20 раз в США) привел к рассуждениям серьезных критиков о возрождении английской литературы. Более того, это произведение «непрофессионального» автора включили в программу выпускных школьных экзаменов по литературе.
Ироничный Ларри Даррелл писал о своем младшем брате: «Маленький дьявол прекрасно пишет! Его стиль по свежести напоминает листья салата!» Джеральд был мастером «звериного» портрета. Все описанные им животные индивидуальны и запоминаются так, как будто ты сам их встречал. «По точности и образности я могу сравнить его только с лучшим писателем-анималистом Сетоном-Томпсоном. Свежесть, оригинальность языка, богатство и неожиданность сравнений и метафор, отличный, подлинно английский, диккенсовский юмор – все это доставляет истинное удовольствие читателю» (доктор биологический наук В.Е. Флинт).
Невероятная работоспособность Даррелла поражала окружающих. Он написал более 30 книг (которые были переведены на десятки языков) и снял 35 фильмов. Дебютный четырехсерийный телефильм «В Бафут за говядиной», вышедший в 1958 г., заставил всю Англию прильнуть к экранам телевизоров. Позже, в начале 80-х гг., удалось провести съемки и в закрытом тогда Советском Союзе. Правда, с большими трудностями – лишь после долгих переговоров с чиновниками Гостелерадио СССР и Минсельхоза (так как ни Минприроды, ни Госкомэкологии тогда еще и в помине не было) фирма «Примедия продакшнз» подписала соглашение о съемках 13-серийного фильма об охране природы в нашей стране. Проведя тысячи и тысячи километров в пути, Даррелл объездил весь СССР: Таймыр, Калмыкия, Байкал, Рязань, Астрахань, Самарканд, Бухара... Названия серий документального фильма «Даррелл в России» (1-я серия была показана 2 января 1988 г. по 1-й программе отечественного ТВ) говорят сами за себя:
«Другие русские».
«Спасение в половодье».
«Бакланы, вороны и сомы».
«Тюлени и соболи».
«Последний кусок нетронутой степи».
«От Тянь-Шаня до Самарканда».
«Красная пустыня».
«Спасение сайги».
«Там за лесами».
«Возвращение зубров».
«Дети и природа».
«Песня глухаря».
«Бесконечный день.»
Ковчег для животных
И все же главной заслугой Джеральда Даррелла останется созданный им в 1959 г. на острове Джерси зоопарк и образованный на его базе в 1963 г. Джерсийский трест сохранения диких животных. Позже у треста появились и родственные организации (в 1973 г. – в США, в 1985 г. – в Канаде). А с чего все началось?
Привезя в 1958 г. из Камеруна и Аргентины несколько редких животных и не найдя поддержки у городских властей Бормута и Пула, Даррелл разместил их в доме своей сестры Маргарет.
1958 г.
«Этот полоумный хочет завести свой зоопарк!»
(Лоуренс Даррелл)
Помощь пришла от его издателя Руперта Харт-Девиса. Конечно, коммерсант ни в какие самоокупаемые зоопарки, о которых толковал ему Даррелл, не верил. Но чувствовал, что большие деньги может принести литературный талант Джеральда. В итоге Даррелл получил банковский кредит на сумму в 10 тыс. фунтов стерлингов и стал владельцем зоопарка в поместье Огр на острове Джерси, который был официально открыт 26 марта 1959 г. История Дарреллова ковчега (выражение, удачно подобранное О.И. Шутовой) началась.
Небольшой (площадью 116 км2), но красивейший остров Джерси находится в южной части пролива Ла-Манш (в группе Нормандских островов) всего в 30–40 км от Франции. Поместье Огр с каменными стенами и арками XVI в., со старыми дубами и каштанами было древнейшей на острове усадьбой. Постепенно поместье превратилось в роскошный парк и главную достопримечательность для туристов. Однако, несмотря на самоотверженный труд и строжайшую экономию, через 4 года на зоопарке, где преобладали редкие виды животных, повис еще более крупный долг в 25 тыс. фунтов стерлингов (около 50 тыс. долларов). Даррелл обещал погасить его доходами от своих будущих книг. Если бы не это его обязательство, то, возможно, и не состоялся бы праздник 6 июля 1963 г., когда было торжественно провозглашено создание Джерсийского треста сохранения диких животных, который стал юридическим владельцем зоопарка. А президентом треста, естественно, избрали Джеральда Даррелла.
1967 г.
«Настоящий маньяк. Пригласите его в гости, и он притащит в дом орла»
(Лоуренс Даррелл)
Он продолжал без устали тратить на него все свои силы и гонорары, и постепенно Дарреллов ковчег становился последним прибежищем для многих редких и исчезающих видов животных из всех уголков Земли.
Ныне в зоопарке на площади в 32 га размещено более 1,5 тыс. животных, свыше 100 редчайших видов, несколько лабораторий (диетологическая, ветеринарная, этологическая), несколько специализированных центров (по разведению рептилий, птиц, ночных животных, обезьян), центр образования для школьников, зоомузей. В поместье Ле Нуайе (расположенном по соседству и также приобретенном трестом) разместился Международный центр подготовки специалистов по охране и размножению редких видов в неволе. Он был основан в 1978 г., но официально открыт в 1984 г., во время празднования 25-летия зоопарка. Занятия в центре проводятся на уровне университетских курсов. Здесь обучаются специалисты, работники зоопарков и студенты из стран Африки, Азии и Америки. Официально центр возглавляет Ее Королевское Высочество принцесса Анна. Она же в 1976 г. торжественно открывала Центр по разведению редких рептилий. Особое внимание королевской семьи выразилось и в награждении Джеральда Даррелла Орденом Британской империи.
Нельзя не сказать и о тех проектах и программах спасения и разведения редких видов, которые Джерсийский трест сохранения диких животных проводит вместе с местными властями, правительствами и заповедниками Мадагаскара, Маврикия, Мексики, Белиза, Бразилии, Ямайки, Санта-Люсии и других стран. Ведь конечная цель разведения редких видов в Джерсийском зоопарке – возвращение животных на родину. А для этого необходимо сохранять естественную среду обитания, и без кооперации с правительствами в этом сложном деле не обойтись.
Около 8 тыс. школьников Великобритании ежегодно приезжают в центр образования, где проводятся семинары и конференции. Юношеский «Клуб Додо» издает «Бюллетень Додо».
Почему «Додо»? Потому что эмблемой зоопарка служит дронт. Этот крупный нелетающий голубь был истреблен еще в XVII в., когда европейцы прибыли на остров Маврикий. Обыкновенный дронт, или додо (Rhaphus cucullatus), был неуклюжей птицей размером с индюка и весил до 20 кг. А широко известен он стал благодаря Л.Кэрроллу, автору «Алисы в стране чудес», который выступил в своей знаменитой книге в образе «ископаемой птицы Додо».
Зато участи дронта избежали спасенные на Джерси розовый голубь (Nesoenas mayeri), маврикийская пустельга (Falco punctatus), толстоклювый попугай (Rhynchopsitta pachyrhyncha) и другие виды. В природе их оставалось всего по несколько десятков особей, а после успешного разведения в Джерсийском зоопарке некоторые из этих видов, например розовый голубь, были возвращены в родные леса. Таким образом, эмблема с изображением дронта, с одной стороны, напоминает о печальной участи этой вымершей птицы, а с другой – символизирует саму возможность спасения редких видов животных.
Начало семейству горилл в Джерсийском зоопарке положил самец Джамбо, тот самый, который в 1961 г. стал первым в мире представителем своего вида, родившимся в неволе. Он стал отцом 13 детенышей, родившихся от двух самок. Джамбо (неожиданно умерший в 1992 г.) прославили по всему миру кадры телевидения, когда этот «нежный гигант» по сути спас мальчика, упавшего в открытый вольер к гориллам.
Главной же гордостью Джерсийского зоопарка можно считать обезьян Южной Америки и Мадагаскара. Здесь нет обычных всюду слонов, жирафов и львов, зато есть «маленькие львы Бразилии» – так в шутку называют львиных тамаринов из группы игрунковых обезьян. На Джерси удалось спасти таких редчайших обезьян, как золотистая игрунка (Leontopithecus rosalia), золотоголовая игрунка (L.chrysomelas), золотистозадая игрунка (L.chrysopygus), мармозетка (Callithrix geoffroyi), и других исчезающих в природе маленьких наших сородичей.
В 1983 г. правительство Мадагаскара заключило с Джерсийским трестом соглашение об устройстве специального центра разведения лемуров, персонал для которого будут готовить на Джерси. Мадагаскарская фауна лемуров представлена в зоопарке несколькими редчайшими видами, которым на родине угрожает исчезновение из-за вырубки лесов и прямого истребления (мясо некоторых видов считается деликатесом). Среди них – мадагаскарская руконожка, или ай-ай (Daubentonia madagascariensis). В августе 1992 г. в специальном павильоне на Джерси у ай-ай родился первый малыш.
Стоит напомнить, что идея Джеральда Даррелла разводить исчезающие виды в зоопарках имела множество противников. Во-первых, говорили критики, последних представителей вымирающих форм нельзя отлавливать и сажать за решетку по морально-этическим соображениям. А что, сидеть и смотреть, как вместе с тропическими джунглями вырубаются под корень целые направления жизни? Во-вторых, предрекали, что идея Даррелла потребует слишком много средств – таких, как ай-ай, сотни и тысячи. И для каждого надо подобрать свой рацион, обеспечить температурный и другие режимы, порой очень специфические, условия содержания. А поэтому, дескать, дешевле создать побольше заповедников. Но вы когда-нибудь видели сплошной забор вокруг этих охраняемых территорий и браконьеров, неспособных их преодолеть?
Недавно профессор Оксфордского университета Норман Майер подсчитал, что значительную часть исчезающих видов можно спасти, защитив лишь 25 районов Земли. В этих местах встречается 44% всех видов растений и 35% видов позвоночных животных. Однако сам же Майер называет цифру в 2,5 млрд долларов, которая потребуется для защиты этих районов только в ближайшие 5 лет (журнал «Nature», 2 марта 2000 г.). Где взять эти средства?
Идея же Даррелла превратилась в общепринятую научную концепцию: собрать– сохранить–расселить. И практически все крупные зоопарки мира сегодня занимаются разведением редких видов животных. Без вольерного разведения многие из них (калифорнийский кондор, американский журавль, зубр, олень Давида, лошадь Пржевальского, белый орикс и другие) сохранились бы только в виде чучел в зоомузеях.
Заключение
Джеральд Даррелл умер 30 января 1995 г. после неудачной операции на печени в возрасте 70 лет. На всех, кто общался с ним, он производил впечатление человека незаурядного, доброго и отзывчивого. Один из крупнейших наших зоологов профессор В.Е. Флинт, больше, чем кто-либо у нас общавшийся с великим натуралистом, автор предисловий, послесловий и комментариев к его книгам, так описывает их первую встречу в гостинице «Будапешт»: «...В холл вошел крупный человек с загорелым обветренным лицом, совершенно белой бородой и светло-голубыми, поистине лучистыми глазами. В осанке его чувствовалось спокойствие, особое ощущение собственного достоинства... Окружавшие его люди казались какими-то мелкими и суетливыми. Глаза всех сидящих в холле устремились на Даррелла, люди начали перешептываться, переглядываться, безошибочно угадывая неординарность вошедшего человека». От него буквально веяло мудростью. Даррелл оставил прекрасные книги, которые передают его особенное, теплое и ироничное отношение ко всему живому на планете. Он учил доброте и милосердию, качествам, которых так не хватает нашим современникам.
В свое время литературное приложение к газете «Таймс» писало: «Если бы звери, птицы и насекомые могли говорить, возможно, одной из первых своих Нобелевских премий они удостоили бы мистера Даррелла». То же самое могут сказать и ваши дети в будущем, если вы сегодня дадите им возможность почитать его книги, которые помогут компенсировать холодную пустоту городских лабиринтов, напичканных масс-культурой. И тогда дело, начатое одним из самых ярких защитников природы и просто чудесным человеком Джеральдом Дарреллом, не умрет, но продолжится новыми поколениями.
Основные произведения Дж.Даррелла
Здесь я привожу список основных книг Джеральда Даррелла по порядку выхода их на английском языке. Даты эти не всегда совпадают с указанными на титульных листах наших переводных изданий. Поэтому мы согласовали список со списком Джилл Мак-Нил (агентом Даррелла), опубликованным у нас в книге Даррелла «Зоопарки» (Москва, 1990). В нем также упоминаются и другие книги, например, роман «Моя родственница Рози» (1968), справочник «натуралист-любитель» (1982), «Даррелл в России» (1986).
1952/1953 – Перегруженный ковчег (The Overloaded Ark). – М.: Географиздат, 1958 (1-е изд. на русск. яз.).
1953 – Три билета до Эдвенчер (Three Singles To Adventure). – М.: Мысль, 1969.
1953 – Гончие бафута (The Bafut Beagles). – М.: Мир, 1973.
1955 – Моя семья и другие звери (Мy Family and other Animals). – М.: Мир, 1971.
1955 – Под пологом пьяного леса (The Drunken Forest). – М.: Географиздат, 1963.
1955 – Новый Ной (The new Noah). – М.: Армада, 1996.
1960 – Зоопарк в моем багаже (A zoo in my luggage). – М.: Мысль, 1968.
1961 – Зоопарки (Look At Zoos). – М.: Воздушный транспорт, 1990.
1962 – Земля шорохов (The Whisperingland).
1964 – Поместье-зверинец (Menagerie manor). – М.: Мысль, 1968.
1966 – Путь кенгуренка /Двое в буше (Two in The Bush). – М.: Мир, 1968.
1968 – Похитители ослов (The donkey rustlers). – М.: Армада, 1998.
1969 – Птицы, звери и родственники. – М.: Мир, 1973.
1972 – Поймайте мне колобуса (Catch Me A Colobus). – М.: Мир, 1975.
1973 – Звери в моей жизни (Beasts In My Belfry). – М.: Мир, 1978.
1974 – Говорящий сверток (The tolking parcel). - М.: Армада, 1998.
1976 – Ковчег на острове (The Stationary Ark). – М.: Мир, 1980.
1977 – Золотые крыланы и розовые голуби (Golden bats and pink pigeons).– М.: Мир, 1981.
1978 – Сад богов (The Garden of the Gods). – М.: Мир, 1984.
1979 – Пикник и прочие безобразия (The picnic and such like pandemonium). – М.: Армада, 1995.
1981 – Птица пересмешник (The moсkery bird). – М.: Армада, 1997.
1984 – Натуралист на мушке (How to shoot and amateur naturalist). – М.:Мир, 1989.
1990 – Юбилей ковчега (The arc`s anniversary). – М.: Армада, 1996.
1991 - Мама на выданье (Marring off Mother) - Эксмо-пресс, 2001.
1992 – Ай-ай и я (The aye-aye and I). – М.: Армада, 1998.
Литература
Флинт В.Е. Памяти друга. – Природа, 1996, № 2, с. 18–22.
Шутова О.И. Дарреллов ковчег. – там же, с. 23–35.
The New Encyclopedia Britannica (15th edition). Chicago, 1994.
Голованов А. Пять встреч и вся жизнь // Природа и человек, 1985, № 8, с. 44–49.
© В. Красильников. "Джеральд Даррелл" (№30/2000) Газета "Биология".
Издательский дом "Первое сентября"
Фотография и текст с сайта www.durrell.ru
ДЖЕРАЛЬД ДАРРЕЛЛ - немного об авторе
По установившимся канонам, предисловие должно посвящаться анализу литературных и иных достоинств предлагаемой читателю книги. Однако применительно к книге, которую вы сейчас держите в руках, мне хотелось бы отступить от этой традиции. В самом деле, книга эта говорит сама за себя, в ней нет каких-то темных мест, нуждающихся в специальном толковании. Она открыта каждому, кому посчастливится ее приобрести. Иное дело — личность автора, внутреннюю сущность которого мы постигаем только через его произведение. А личность эта — Джеральд Даррелл, незаурядный человек и писатель-натуралист, известный, без преувеличения, во всем мире.
Так уж случилось, что вот уже более четверти века я оказался в известной степени связанным с жизнью и работой Джеральда Даррелла. Знакомство с ним состоялось в одностороннем порядке, без прямого участия самого Даррелла, но оно оказалось настолько ярким, что я помню нашу первую «встречу» так, будто это было вчера: кто-то из коллег-аспирантов помахал передо мной тоненькой скромной книжечкой в бумажной обложке и сказал: «Взгляни, занятная вещь. Фамилия автора ничего мне не говорит, какой-то Даррелл, но написано здорово!» Называлась книга «Перегруженный ковчег». В тот же вечер, проходя мимо киоска около одной из станций метро, я поинтересовался, без особой надежды и, по правде говоря,— желания, нет ли в киоске этой книги. Она была, и продавец вытащил ее из большой стопки. Как странно это звучит сегодня — новая книга Даррелла свободно продается в обычном газетном киоске! Дома я раскрыл книжку — и пропал! До тех пор, пока не прочел последнюю страницу, не мог оторваться. Все привлекало в этой книге: и совершенно особый угол зрения, под которым автор смотрел на мир природы, и необычный, удивительный стиль письма, и тонкий юмор, и своеобразная, доверительная манера общения с читателем. Скажу без преувеличения: я был очарован. Шел 1958-й год. Именно тогда началось триумфальное вступление английского писателя-натуралиста Джеральда Даррелла в нашу литературу о природе.
Вскоре была переведена вторая книга Даррелла, «Земля шорохов», которую я прочел с неменьшим восторгом. Где-то в подсознании мелькала мысль о том, что неплохо было бы познакомиться с автором покороче, но путей к этому я не видел.
«Сближение» произошло неожиданно — мне предложили написать предисловие к новой книге Даррелла «Зоопарк в моем багаже». Это заставило меня ближе и внимательнее ознакомиться с жизнью автора, с его деятельностью и литературным творчеством. Передо мной открылся поистине удивительный человек, щедро и многосторонне одаренный от природы, необыкновенно притягательный и симпатичный, неординарный во всех отношениях, с собственным, каким-то особенно теплым мироощущением. Любовь к природе, ко всем ее творениям неотъемлема от натуры Даррелла, она составляет важнейшую сторону его жизни, определяющую линию его собственной житейской философии. Надо ли удивляться, что со времени работы над этим предисловием я безоговорочно подпал под обаяние Даррелла, стал его верным и постоянным пропагандистом в нашей стране. Практически все книги Даррелла, переведенные и изданные с тех пор в СССР, выходили с моими комментариями и предисловиями. А книг вышло много: «Гончие Бафута», «Под пологом пьяного леса», «Три билета до Эдвенчер», «Поместье-зверинец», «Путь кенгуренка», три автобиографические повести о детстве Даррелла, «Поймайте мне колобуса» и многие другие. В сущности, неизвестными советскому читателю остались всего несколько произведений Даррелла, и не потому, что там было что-то «такое», а по причине их некоторой художественной и информационной бледности. Не поставим это ему в упрек — ведь даже у самых известных писателей бывают слабые вещи.
Популярность Даррелла в нашей стране поистине необыкновенная. Я бы даже сказал, что советские читатели знают и ценят его гораздо больше, чем соотечественники. Сегодня купить перевод книги Даррелла не только в газетном киоске, но и в книжных магазинах практически невозможно — и это несмотря на довольно значительные тиражи и многочисленные переиздания, несмотря даже на то, что Даррелла начали переводить на языки народов СССР. Более того, за прошедшие десятилетия «мода» на него не только не потускнела, но возросла и укрепилась. Из всех натуралистов, пишущих о природе, Даррелл, несомненно, пользуется у нас самой большой известностью.
Истоки такой популярности в его книгах. Именно они создали, определили, высветили образ их автора в представлении советских читателей. Самого же Даррелла мы, так сказать, лично не знали. Поэтому легко понять тот интерес, который возбудила во всех поклонниках Даррелла весть о его возможном приезде в Советский Союз для участия в съемках многосерийного телефильма о природе СССР и ее охране. Больше других, пожалуй, волновался я, ожидая встречи с человеком, ставшим мне дорогим и близким за многие годы работы над его книгами. Ведь до тех пор мы обменялись лишь несколькими довольно официальными письмами. Каким-то он окажется на самом деле?
Переговоры о съемках телефильма затянулись почти на три года, но, к счастью, завершились успешно. Осенью 1984 года Даррелл побывал в Москве, но я был в экспедиции, и мы разминулись. А весной следующего года я и мои коллеги-зоологи узнали: Даррелл снова в Москве! На этот раз встреча наша состоялась. Она произошла в холле гостиницы «Будапешт». Я хорошо представлял себе внешность Даррелла по нескольким портретам, которые были опубликованы в его книгах (сравнительно молодой красивый мужчина с темной бородой и грустными глазами), но не учел, что пролетели годы, и годы непростой жизни, поэтому оказался не совсем готов к встрече. Тем не менее, когда в дверях холла появился грузный мужчина с загорелым обветренным лицом, на котором особенно контрастно выделялись совершенно белая борода и светло-голубые, лучистые глаза, я сразу узнал его. Во всей осанке вошедшего чувствовалось спокойствие, ощущение собственного достоинства и даже какая-то властность. Я заметил, как глаза всех, сидящих в холле, устремились на Даррелла, как люди начали перешептываться и переглядываться, безошибочно угадывая неординарность вошедшего человека. (Такое же почтительное любопытство мне пришлось наблюдать в Кении по отношению к Бернгардту Гржимеку, когда он появлялся в общественных местах.)
Как ни странно, но Даррелл тоже сразу «узнал» меня (вероятно, по описанию Джона Хартли — своего неизменного помощника и героя многих книг, с которым я познакомился раньше. А может, существуют какие-то флюиды?) Мы дружески обнялись, и с той минуты между нами возникла настоящая личная дружба. Вместе мы побывали в Астраханском заповеднике, в погоне за сайгаками проехали Калмыкию, много гуляли по Москве и говорили, говорили, говорили... Нам было о чем говорить. И теперь без ложной скромности и с полной ответственностью я могу утверждать, что знаю Даррелла лучше, чем кто-либо другой в нашей стране.
Программа пребывания Даррелла и его жены Ли в Советском Союзе была не только насыщенной, но и утомительной. Помимо посещения ряда труднодоступных заповедников (Дарвинского, Баргузинского, Таймырского и многих других), где велись съемки телефильма, помимо осмотра различных архитектурных и исторических памятников в Москве, Самарканде, Бухаре, Рязани и других городах, помимо внимательного знакомства с Московским зоопарком и Птичьим рынком Дарреллу пришлось участвовать в бесчисленных официальных и неофициальных встречах с советскими читателями — любителями его книг. Для каждого у него находилось теплое слово, каждому он оставил автограф на книге (иногда сопровождаемый шутливым рисунком), так что к концу поездки от бесконечных надписей, по выражению самого Даррелла, правая рука у него стала значительно сильнее левой. Пожалуй, не будет преувеличением сказать, что он оставил автографы не менее чем на тысяче книг!
Организация поездки Даррелла по нашей стране заслуживает всяческих похвал. В каждом из посещаемых им заповедников его с нетерпением ждали. Самые редкие звери и птицы, самые красивые уголки природы — все это демонстрировалось сотрудниками заповедников с любовью и гордостью, с желанием как можно больше рассказать долгожданному гостю о природе нашей страны. И Даррелл понял и по достоинству оценил это стремление — в своей недавно вышедшей, великолепно иллюстрированной книге «Даррелл в России» он с восторгом отзывается и о самой природе Советского Союза, и о людях, которые заняты ее изучением и охраной. Да и в других выступлениях в печати и по радио он неоднократно возвращался к профессиональному и объективному анализу состояния охраны природы в СССР, особо выделяя в качестве достижений создание сети питомников по разведению редких и исчезающих видов и, разумеется, развитую и научно обоснованную систему охраняемых территорий.
Но далось Дарреллу это путешествие нелегко. Тысячи и тысячи километров в самолете, на автомобиле, вертолете, катере, моторных лодках, а иногда и верхом, в жару и в холод, часто в непроглядной пыли степных и пустынных дорог. А Джеральду Дарреллу сейчас за шестьдесят, и здоровьем особым он отнюдь похвастаться не может — болезнь почек все настойчивее дает о себе знать. И все же он ни на минуту не терял живого интереса к окружающему, чувство юмора не покидало его ни при каких ситуациях. Как-то после мучительного переезда из Астрахани в самую сердцевину степей Калмыкии, когда на лицах всех участников лежал сантиметровый слой тончайшей пыли, на вопрос о самочувствии Даррелл слабым голосом ответил: «Жив еще. Пока жив!». И тут же пришел в восторг от белой парадной юрты, которую поставили для него среди безлюдной степи.
Я столь подробно останавливаюсь на совместном путешествии с Дарреллом и вспоминаю дни и часы общения с ним потому, что это дало мне редкую возможность проверить те представления о нем, которые сложились у советского читателя (не без моего участия как автора предисловий) на основании его книг. И надо сказать, оценка наша оказалась в целом правильной, хотя некоторые акценты, пожалуй, пришлось сместить. Единственное, что необходимо полностью исключить, это представление о Даррелле как об ученом-зоологе. Он не зоолог в строгом понимании этого слова и вообще не ученый, а просто превосходный знаток и любитель животных. Ни склонности к систематическому изучению их, ни соответствующего образования у Даррелла нет, да, может, это и к лучшему. Научный профессионализм, как правило, убивает непосредственность восприятия. А вот то, что он искренне любит животных, любит природу, болеет за её будущее,— это оказалось совершенной правдой. В искренности его восторгов при виде стада овцебыков на Таймыре, колоний бакланов и цапель в дельте Волги, токующего глухаря в Дарвинском заповеднике или стерхов в Окском питомнике редких журавлей сомневаться не приходится — они неподдельны. Полное доверие вызывает и его высокая оценка мер по охране природы в СССР, и это понятно — Дарреллу показали самые выигрышные из них, оставив вне поля зрения все конфликтные ситуации. Но самое главное, что подтвердило недолгое общение с Дарреллом, это его личные качества. Он действительно оказался замечательным, поистине незаурядным человеком, мягким, добрым, доброжелательным и в каком-то смысле восторженным, каким и рисовался в нашем воображении. Буквально у каждого, кто с ним беседовал или просто задавал ему вопрос, оставалось чувство соприкосновения с другом, понимающим самые интимные движения души, чутко отвечающим на них. Это счастливый и крайне редкий дар.
Джеральд Даррелл многое делает для пропаганды охраны природы во всем мире. Понимая, что основа охраны животных — это знание и любовь, порождаемая знанием, Даррелл в соавторстве со своей женой, Ли Даррелл, выпустил книгу «Натуралист-любитель», своего рода энциклопедию для начинающего естествоиспытателя, продуманно составленную и превосходно иллюстрированную (жаль, что у нас нет таких книг!).
Особое внимание Даррелл уделяет телевидению.Напервых порах это были лекции, сопровождавшиеся показом наиболее интересных животных. Затем последовал полнометражный, но еще в известной мере любительский телефильм о зоопарке в Джерси, где Даррелл выступал в роли ведущего. Успешный дебют послужил причиной приглашения Даррелла участвовать в съемках уже профессионального 13-серийного телефильма о природе и животных различных уголков нашей планеты. История создания этого телефильма легла в основу книги «Натуралист на мушке». Таким образом были убиты как бы два зайца. Съемки фильма всегда сопряжены с весьма обременительными обязанностями, и Дарреллу вместе с его верной спутницей. Ли, пришлось в короткие сроки побывать в ряде сильно удаленных друг от друга мест — на севере Европы, на Шетландских островах, и на юге ее, в Камарге, в Африке и Северной Америке. Такой разброс «мест действия» не мог не сказаться на целостности восприятия, и книга «Натуралист на мушке», в отличие от телефильма, получилась, на мой взгляд, несколько более поверхностная, нежели другие уже известные нам произведения Даррелла. Комичностью ситуаций автор нередко пытается компенсировать глубину и духовность общения с животными, что так характерно для его более ранних книг. Однако зарисовки природы по-прежнему блещут удивительной точностью, выразительностью и умением выделить главное. Написанная, по-видимому, не без коммерческих мотивов, книга тем не менее в художественном плане не выпадает из общего ряда работ Даррелла и ничем не выдает ни его возраста, ни известной жизненной усталости, даже при описании свидания с местами его детства на острове Корфу. А главное — она, как и ранее, славит красоту и непреходящую ценность природы, зовет людей к ее охране. Читатель почувствует это сам. Многосерийная телепередача «Даррелл в России», посвященная природе нашей страны,— тоже прежде всего вклад в общее дело сохранения природы нашей планеты. Миллионы советских телезрителей могли недавно в этом убедиться. Но мне видится здесь и нечто большее: работа над этой телепередачей служит упрочению контакта и взаимопонимания между народами, а в конечном итоге — делу укрепления мира на Земле. Это в духе Даррелла.
В. Флинт Предисловие к книге Дж. Даррелл "Натуралист на мушке".
- Москва: Изд-во "Мир", 1990 г.